Телеграф продолжает свою рубрику "Персона". Новым ее героем стал бывший сотрудник администрации Фрунзенского района Минска и экс-кандидат в депутаты Минского горсовета, а сегодня — член Совета незарегистрированной организации "Правый альянс" и координатор гражданской кампании по противодействию незаконному обороту наркотиков "Антимак" Александр Шпаковский.
Шпаковский: мой прадед погиб во время сталинских репрессий
Свои корни я знаю хорошо, как по линии матери, так и по линии отца. Знать собственные корни националисту нужно. Я не думаю, что стоит копаться в крови, кто у кого был, но знать, как минимум, кем твои предки были, где они похоронены — достаточно важно.
Воспитывали меня мать, бабушка и дедушка. Отец с нами, к сожалению, не жил. Моя мать работает инженером на одном из минских предприятий. Работает и сейчас, хотя уже пенсионного возраста. Государство мало чем нам помогало. Родился я в 1984 году. В начале 90-х распался Советский Союз, все сбережения, которые моя семья усердно откладывала все время, сгорели.
Бабушка по линии матери — педагог, дедушка — военный медик. Во время войны он партизанил, был ранен. После войны они жили и работали в деревне Садовая Клецкого района, при том что происходили не оттуда: бабушка — с Гродненщины, а дедушка – со Случчины. Прадед мой был репрессирован в годы сталинских репрессий. Осталась бумажка, которую деду прислали в 1948 году, когда еще правил Сталин: "Шпаковскому Эдуарду Михайловичу. Дело в отношении вашего отца, Шпаковского Михаила Викторовича, приостановлено. Он реабилитирован посмертно. С уважением, прокурор …"
Отца я тоже знаю, фамилия его — Назаров. Поскольку мы не жили с ним, я ношу фамилию матери. Мы особо не общаемся. Теперь отец пенсионер. В последние годы он работал на Минском заводе колесных тягачей.
Шпаковский: я разочаровался в идеях оппозиции
Я окончил Минскую белорусскую национальную гимназию. С детства интересовался как белорусской литературой, так и белорусской историей. Много времени проводил летом в деревне у бабушки. Все это заинтересовало меня корнями и традициями нашего народа и стало тем фактором, который подтолкнул меня задуматься еще в подростковом возрасте, почему на основе нашей традиции, языка и культуры не строится государственная политика. Я начал интересоваться политическими организациями, которые все-таки декларируют эти принципы в качестве базовых.
Достаточно быстро я разочаровался в тех идеях, которые выдвигала либеральная национал-демократическая оппозиция. Я искал чего-то более радикального для реализации своих целей и таким образом попал в ряды членов Белорусской партии свободы (БПС; незарегистрированной националистической партии, которая прекратила деятельность в 2003 году — Телеграф). Это была организация радикального характера, отчасти ориентированная на молодежь. Но люди взрослели, уходили от радикализма. Недаром же говорят, что, если в 17 лет ты не радикал, то у тебя нет сердца, а, если в 30 ты продолжаешь этим заниматься, то, наверное, уже нет ума.
С течением времени я и ряд моих друзей, в частности Юрий Каретников, решили создать немного другую организацию — "Правый альянс". Вначале мы ее декларировали как третью силу в белорусской политике, как структуру, которая займет свое особое место между властью и либеральной оппозицией.
На первых парах, во время первой попытки регистрации мы говорили, что основная наша цель — содействие государству в построении национального демократического правового механизма управления. Но организация не была зарегистрирована. Впоследствии на пути своего развития она успела засветиться в оппозиционных кругах, ведь на то время, чтобы создать третью силу мы не имели достаточного материального и кадрового ресурса. В результате нам пришлось дрейфовать в одном направлении со всеми другими альтернативно мыслящими организациями.
Но время прошло. Люди повзрослели, изменились. Пришли новые люди. В результате деятельность "Правого альянса" как политической организации мы решили приостановить. На сегодняшний день он представляет собой движение белорусских патриотов. Причем объединяет он людей разных идей, у которых разные мнения относительно геополитического будущего Беларуси, некоторых вопросов нашего внутреннего развития. Даже где-то люди отличаются идеологически относительно наших западных и восточных соседей. Базовая ценность, которая у нас есть, — это работа на благо белорусской нации, земли, т.е. то, что мы пытаемся реализовать в своих социальных проектах.
Шпаковский: призыв к санкциям против Беларуси попахивает предательством
С главой Белорусской партии свободы Сергеем Высоцким (в 2000 году его исключили из БПС за "средневековый национализм" и авторитаризм — Телеграф) я не против поддерживать контакты, но в последнее время, честно говоря, мало слежу за его деятельностью. Если появляются в интернете его какие-то статьи, я всегда с интересом и с удовольствием их читаю. Хотя у нас и была печальная история с расколом, лично у меня никаких проявлений вражды в отношении Сергея Ивановича Высоцкого не осталось. И если у нас будут точки, в которых мы можем сотрудничать на благо нашей Родины, нашего белорусского государства, я готов к этому. Я думаю, что и остальные мои друзья из числа тех, кто еще помнит Сергея Ивановича, кого помнит Сергей Иванович, придерживаются такой же мысли.
Я всегда говорю, что националист не может работать против своего государства. Мы можем как-то корректировать государственную линию, менять эстетику государства, но националист не может, как это делают некоторые политики, призывать к введению экономических санкций, визовых ограничений, так как это противно и попахивает предательством.
Шпаковский: на государственной службе нельзя реализовать свой потенциал
С работы в администрации Фрунзенского района Минска я официально ушел по собственному желанию. К сожалению, на сегодняшний момент наш государственный служащий, чиновник на небольшой должности фактически не имеет возможности реализовывать те свои устремления, ради которых он стремится на государственную службу. Ты просто становишься бездушным винтиком в рамках какой-то машины. Даже твоя активность воспринимается не совсем адекватно. Например, мне задавались вопросы типа: "Что тебе больше всех надо, пробиться куда-то хочешь?"
Глядя на это, я принял решение все-таки оставить государственную службу. Были там и другие мотивы, о которых я сейчас не хочу говорить, чтобы не подставлять людей, с которыми рядом работал.
При этом я хочу сказать, что люди на государственной службе попадаются очень разные. Есть действительно исполнители чужой воли, которые абсолютно не подходят для занятия государственной должности. Это просто бездушные и не очень компетентные служащие. А есть на самом деле очень сильные специалисты, которым сегодня дай немного простора для реализации их потенциала, и мы можем не узнать эту страну через два-три года.
Шпаковский: "Правый альянс" в парламентских выборах участвовать не будет
"Правый альянс" как организация неполитическая в парламентских выборах в этом году участвовать не будет. Возможно, некоторые члены "Правого альянса" — те, кто считает себя связанным с этим движением белорусских националистов-патриотов, будут участвовать.
Если говорить о моем мнении, то я считаю, что партии должны участвовать в избирательном процессе, так как политика — деятельность, направленная на получение верховной власти. На сегодняшний момент я не вижу, каким образом те альтернативные силы, которые заявляют стратегию бойкота, смогут это осуществить. Ведь мы уже видим, что две крупнейшие силы заявили, что будут участвовать в выборах. В таком случае, я считаю, что надо идти, надо участвовать, надо общаться с людьми, пытаться победить в конкурентной борьбе.
Я, участвуя в свое время в выборах, знал, что шансов очень мало. Но, когда мне люди говорили, что "вы же сами работали в системе образования, органах государственного управления, вы же знаете нашу систему изнутри — вряд ли пройдете, так как против вас административный ресурс", я отвечал, что, когда девять из десяти избирателей придут на избирательные участки и проголосуют за меня, то это будет очень трудно скрыть. Примерно так в 1994 году и победил действующий президент. Против него также работал административный ресурс, но поддержка в народе была настолько колоссальная, что сфальсифицировать голоса было невозможно. Фальсифицировать можно, если 50% за основного претендента, за тебя 20%, за кого-то еще 10%. Тогда ваши голоса можно перебросить ему, он получит 60% и в итоге в первом туре победит.
Чтобы побеждать с большим отрывом, обязательно надо идти, нести свои идеи в массы. Я не вижу другого выхода, кроме как участие в выборах. Можно просто открыто говорить людям, что я иду с определенной целью: "Конечно, сверхзадача — победить, но вы же понимаете, что будут всячески меня травить, на меня давить. Но я иду, говорю вам правду, вы слушаете меня, я – вас". То есть происходит коммуникация с избирателями. Это и есть политика.
Когда мы говорим, что у нас когда-то будет парламентаризм, цивилизованное политическое пространство, мы должны иметь авторитет в рамках своего округа. Мы должны делать какие-то дела. Политик выборами не ограничивается. Он должен идти на выборы уже известным человеком, по крайней мере, там, где он баллотируется. Есть много возможностей, чтобы стать известным и что-то сделать для людей. Существует множество проблем, где ты можешь помочь человеку своими знаниями (юридическими, практическими), организовать команду друзей-волонтеров, поддерживать чистоту и порядок в рамках двора или округа. Нужно стать известным человеком. Выборы должны быть логическим завершением той повседневной кампании, которая проводилась до сих пор.
Сам же я вряд ли буду участвовать в ближайших выборах. Сейчас я фактически не занимаюсь политикой. Наиболее интересны для меня два направления. Первый мы совершаем давно — проект по разработке альтернативной государственной политики в области противостояния незаконному обороту наркотиков. Я хочу это дело довести до конца. Мы уже имеем здесь определенные достижения и известность, в том числе и общественную.
Во-вторых, сейчас я и мои коллеги создали и зарегистрировали научно-просветительское учреждение "Актуальная концепция". Оно планирует заняться фундаментальными разработками в области консервативной интеллектуальной мысли, переосмысления идей белорусского национализма, приспособления их к современности. Наши националисты сегодня выглядят анахронизмом, так как пользуются наработками еще отцов-основателей БНР (Белорусской Народной Республики – Телеграф). На то время это было очень прогрессивно, но на сегодняшний день строить нашу национальную идею на каких-то мифах о злых врагах с Востока, жаждущих нас захватить, вражде, мученичестве — уже неактульно.
Поэтому отвлекать сейчас силы на какую-то парламентскую кампанию не вижу смысла. Но в то самое время, если кто-то из моих коллег, друзей выразит желание идти, то, безусловно, я буду поддерживать их, в том числе и собственным опытом.
Однако решение об участии в выборах еще может, в принципе, быть принято. У меня осталась известность по тому округу, где я ранее баллотировался, работал социальным педагогом, знал каждую семью. Я и сейчас со многими людьми там поддерживаю контакты. Поэтому проблем с поддержкой у меня нет. Просто вопрос в том, какую себе ставить цель. Личный пиар? Мне он сейчас не интересен. Шанс попасть в Палату представителей я рассматриваю пока как невысокий. Поэтому вряд ли.
Шпаковский: кампания "Антимак" — дело чести
Основателем кампании "Антимак" по праву является Юрий Вячеславович Каретников. Вместе с ним мы ее начинали. Я взялся за нее, потому что не отношу себя к рафинированным интеллигентам, хотя и в гимназии учился, и два образования имею. Я жил в простом дворе, много чего знаю и видел за свои 27 лет. Я не смог выдержать, когда начали садиться, умирать люди от этой заразы — наркотиков.
Недавний случай. У человека, который живет от меня через дом, в квартире в течение двух последних лет собирались парни и варили бубки (семена неочищенного мака, которые продается с разными примесью — Телеграф). В свое время я его хотел отвезти к журналистам, чтобы он дал интервью, потому что мне в личных беседах он много чего рассказывал. Но он отказался. Его неоднократно предупреждали, что могут посадить. И вот как-то он с еще двумя сидел-варил, а в это время "Алмаз" взял штурмом квартиру. И теперь он сидит в СИЗО на Володарского, а тех двоих отпустили (один из них был агентом). Но проблема в том, что он, в принципе, кроме того, что употреблял наркотики, больше ни в чем невиновен. А те люди, которые их продают, делают это абсолютно легально и строят коттеджи. Вот это задевает.
Это юридическая, законодательная коллизия. Решить ее, имея административный механизм, можно просто. Почему она до сих пор не решена? Наша кампания уже сказала, что и как надо делать. Мы привлекли к сотрудничеству юристов, бывших сотрудников милиции, консультировались с сотрудниками милиции и прокуратуры. Не так давно мы привлекли к сотрудничеству Белорусскую группу развития, экспертов "Белой Руси" — там тоже существует понимание. Журналист Волошин проблему эту неоднократно поднимал, да и мы ее поднимали в разных СМИ.
Генеральная прокуратура 29 декабря опубликовала заявление, что в Беларуси насчитывается 150 тыс. наркоманов. Это заявление Генеральной прокуратуры, а не то, что я придумал или кто-то другой. Генпрокуратура написала конкретно: 13,3 тыс. на учете, 3,5 тыс. — на административном учете, 3 тыс. — в местах лишения свободы. Всего 150 тыс. И здесь никакой другой мотивации не нужно. Достаточно увидеть, что делается вокруг и что государство это решить не может или не хочет (я не знаю их мотивации). Вот так мы и решили все начать.
Вначале мы занимались кампанией общественного давления: устраивали пикет, собрали 3 тыс. подписей, выявляли этих барыг и сдавали их в милицию. После мы ее переориентировали, так как поняли, что нужно более серьезно подойти. Власти говорят: у нас нет закона. Хорошо, мы разработали законодательную инициативу. Сейчас мы вообще работаем над тем, чтобы разработать проект закона, если они сами не могут, имея штат юристов при Администрации президента, Совете безопасности, МВД, Палате представителей. Ну, не можете, значит, мы вам тогда его разработаем.
Для нас эта кампания — не просто проект, а дело чести. Для нас всех, кто в ней задействован — Каретникова, спортсмена Алексея Гайдукевича, журналиста Евгения Волошина — очень важно довести ее до конца. Мы между собой договорились, что обязательно это сделаем. Другого пути нет.
Шпаковский: с давлением со стороны наркомафии мы не сталкивались
С никаким давлением и угрозами со стороны наркомафии мы не сталкивались. Разве что журналист Волошин, которого уволили из "Звязды", свое увольнение связывает с деятельностью именно макового лобби внутри страны. Он очень много поднимал вопросов, и тут неожиданное увольнение по надуманным причинам. Сменился главный редактор, и человека выкинули. Написали, что три часа отсутствовал на рабочем месте. И это при том, что он был руководителем отдела журналистских расследований.
А что касается самих наркопотребителей, то я не видел никого, кто бы защищал эти бубки. Они все понимают, что это зараза, яд и что добром это не кончится. Даже были такие случаи, что Юрия Каретникова в его районе, Юго-Западе, где совсем плохая ситуация, потребители просили запретить наркотики, добиться, чтобы их не было.
О мощи нарколобби может свидетельствовать такой факт: наркорынок Минска оценивается в 500 тыс. долларов ежедневно. Если до сих пор власти не могут решить вопрос с семенами мака, то, наверное, лобби сильное. Для примера скажу, что наши ребята в 2008 году ходили к Пекарскому. Это бывший заместитель министра внутренних дел, а тогда он занимал должность руководителя управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Пекарский показывал им на окна и говорил: "Смотрите, у меня на окнах жалюзи. Я их закрываю в кабинете, чтобы меня не было видно. Я занимаюсь очень серьезным делом".
Я считаю, что лобби сильное еще и потому, что наше государство, когда нужно принять какое-то решение, действует жестко и быстро, не обращая внимания ни на международные институты, ни на уже существующие нормативно-правовые акты. У нас сразу принимаются новые законы, которые быстро вступают в силу и начинают работать.
В 2004 году началась переориентация наркотического рынка Беларуси: на смену героину пришли семена мака, специально пропитанные опием. И до сих пор вопрос не снимается. Существует, кстати, межведомственная группа, в которую входят представители МВД, КГБ, Госпогранкомитета, министерства сельского хозяйства и продовольствия, министерства здравоохранения и так далее. И вот эта группа уже на протяжении нескольких лет якобы работает. У нас для обсуждения садятся четыре-пять человек, несколько часов идет мозговой штурм, и в результате мы имеем какое-то решение или хотя бы его проект. А тут государственные чиновники не могут этого сделать. Ну это же смешно.
Кстати, наибольшую поддержку и понимание мы получаем в МВД и Генпрокуратуре. Там люди в личных беседах говорят прямо, что тормозят представители других ведомств, начинают выдумывать какие-то небылицы. Заявляют, что не дадут запретить булки с маком, хотя пищевой мак не имеет к этому никакого отношения. Минсельхозпрод говорит, что мак потеряет 42% жирности, если будет проходить термическую обработку на границе. Другие говорят, что, если государство даст монополию одной или двум компаниям на поставку мака, тогда будет нарушено антимонопольное законодательство. То есть начинаются игры в парламентаризм. Там, где нужно, мы в парламентаризм не играем, а там, где не надо, начинается плюрализм мнения. По крайней мере, для нашего государственного аппарата это очень странно выглядит.
Я также знаком с заявлениями Давыдько (председателя Белтелерадиокомпании Геннадия Давыдько — Телеграф) о необходимости легализации легких наркотиков. Он, по крайней мере, мало понимает то, что говорит. Пусть он эти заявления сделает, глядя в глаза тем матерям, у которых или уже умерли от СПИДа и гепатита дети, или сейчас умирают. Говорят, что легкие наркотики к тяжелым не приводят, что есть только 20% таких случаев. Даже, если есть один такой случай, мы не можем пойти по этому пути. Не можем и не должны. А Давыдько, занимая государственную должность, позволяет себе высказывания, которые вообще противоречат этике поведения государственного служащего. На мой взгляд, это просто аморально допускать подобные высказывания. Это можно объяснить только тем, что человек не понимает, о чем говорит.
Шпаковский: в основном наркотики идут через Россию
Маковое семя ввозится контрабандой через страны Евросоюза и через открытую границу с Россией. В основном через открытую границу с Россией. Нам так и написали в ответе из МВД: "Мы, к сожалению, не можем контролировать открытую границу с Россией". То есть туда наркотики поступают из какой-либо другой страны, а из России через открытую границу — в Беларусь.
В России государственный аппарат очень слабый. Туда, в принципе, все что угодно можно провезти. Я не так давно имел встречу с главой Института демографии, миграции и регионального развития Юрием Василевичем Крупновым. Он сказал, что одна из наших актуальных угроз в безопасности — это слабая Россия, слабая российская государственная власть, которая в принципе не контролирует эту территорию.
Нравится нам или нет, но Беларусь и Россия — это Союзное государство. Вроде бы союзники, но молочные, газовые войны в отношении союзника ведутся. Это свидетельство того, что российский государственный аппарат слаб и зависим от мнения и выгод тех или иных представителей финансово-промышленных групп. То же самое происходит с коррупцией и наркотиками.
Что касается легких наркотиков, то здесь преобладают Украина, Россия, Польша, Литва. Есть и собственная промышленность. В основном это более южные регионы — Брестчина, Гомельщина. Однако местная "трава" не пользуется большим спросом. Считается, что она невысокого качества. Относительно синтетических наркотиков надо сказать "спасибо" Литве, Польше и России.
Очень большой вес набрали синтетические курительные смеси, так называемые "спайсы", которые делаются на основании JVH. Только за этот год 29 новых формул было внесено в наркотический список министерства здравоохранения. Это синтетический заменитель марихуаны, чистая химия. В нем меняется один компонент, и вещество автоматически становится легальным.
В течение 2009 года они абсолютно легально продавались на территории Республики Беларусь. Мы и другие общественные организации забили тревогу, и продажа была запрещена. Раньше продавались, а сейчас за это дают восемь лет. Недавно, в Минске арестовали одного лицеиста и еще двух парней — дали восемь лет.
Шпаковский: в Беларуси не занимаются реабилитацией наркоманов
В области борьбы с наркотиками наше государство, к сожалению, работает только на запрет. В то же время нужно знать, что государственная политика в первую очередь должна состоять из профилактики, затем запрета и затем реабилитации. Мало запретить, надо думать, что делать с этими 150 тыс. человек. А это в основном молодые люди до 35 лет.
У нас в области реабилитации действует методоновая программа: человека с одного наркотика пересаживают на другой. В России такого нет. Там люди добились, чтобы этого не было. Да и опыт Швеции и других стран показывает, что наркотиком лечить нельзя.
Я бы вообще не стал рассматривать наркоманию как заболевание. Это, скорее, идейный надлом. Человек отчасти попадает в психологическую, а не физическую зависимость, и спасти его может только сильная идея: национальная, религиозная, спортивная. Я такие примеры знаю. У Юрия Каретникова есть друг, который на протяжении пяти-шести лет употреблял наркотики, по тюрьмам сидел, а теперь он пастор протестантской церкви. Ему Бог помог. Поэтому только идея, только таким образом. Ни в коем случае нельзя человека с "бобок" пересадить на методон.
Шпаковский: мы отслеживаем ситуацию с иммиграцией
Политика мультикультурализма в Европе показала свою полную неспособность и полный крах. Нельзя смешать в одном плавильным котле людей разных рас, разных религий, разных национальностей и при этом надеяться, что они будут жить мирно. Их морально-этические принципы очень часто не совпадают. Мир потому и прекрасен, что он разный, цветной, а не одинаковый.
Сторонники либеральных теорий пытаются утверждать, что есть общечеловеческие ценности, на базе которых можно что-то построить. Они, безусловно, есть, но есть и национальные, традиционные ценности, которые очень часто у разных народов разные. И попытки навязать что-то общее просто закончатся большой войной и враждой, как мы видим сейчас во Франции, Великобритании, Германии. А это никому не нужно.
Что касается угрозы нелегальной иммиграции для Беларуси, то сейчас ее вроде бы не существует. Но мы должны ее учитывать. Она, кстати, прописана и в концепции стратегии национальной безопасности Республики Беларусь, разработанной Советом безопасности. Поэтому, конечно, мы эти процессы отслеживаем.
Очень большой плюс Беларуси на сегодняшний день — это моноэтническое, в принципе, население. Это нормально, и это мы должны сохранить. Людей из других национальностей небольшой процент, они нам не мешают. Они интегрируются в наше общество. А даже, если и не интегрируются, то их культура наоборот обогащает нашу.
Но сейчас большую тревогу вызывают заявления некоторых чиновников о том, что нам нужно привлечь иностранную рабочую силу для того, чтобы дальше развивать экономику. Ну, так извините, если мы заселим Беларусь иностранцами, ради кого мы тогда развиваем экономику? Может, мы лучше будем меньше получать прибыли, но они будут наши и для наших людей? Мы не можем допустить, чтобы сюда пришли какие-то пришельцы, установили свои порядки и притом сделали это руками белорусов, белорусской власти, т.е. мы сами их сюда запустим, отдадим им, например, часть Минска, чтобы они здесь жили и развивали какую-то экономику. Ради чего? Экономика — для народа, а не ради повышения каких-то показателей.
Поэтому мы этот процесс отслеживаем, тревожные тенденции для себя обозначаем. Как только мы будем видеть, что ситуация приобрела действительно тревожный характер, мы однозначно будем в этом направлении действовать. Мы против того, что делают радикальные организации, скажем в России, в отношении иммигрантов. Мы против расизма во всех его проявлениях. Мы наоборот за отличия: национальные, расовые и так далее. Поэтому меры физического давления для нас просто неприемлемы и дикие. Мы серьезные, респектабельные и адекватные европейские люди. В первую очередь мы будем информировать общество.
Общество наше, что бы там ни говорили, никакое не аморфное. Ситуация с Парком 40-летия Октября показала, что за свое, за то, что считают своим кровным, малой родиной, наши люди готовы бороться. И власть этих людей слышит. Она видит, что это действительно не выращено на какие-то иностранные деньги или с подачи зарубежных ведомств и институтов, а это простые люди защищают свою собственность, в том числе от некомпетентности местных чиновников. Оказалось же, что на карте Минска этого парка вроде бы нет. Это глупость. Главный архитектор Минска должен знать каждый подвал, не говоря уже о парке.
Эта ситуация показала, что люди могут за свои права постоять. И если ситуация с иммигрантами будет приобретать угрожающий характер, нужно будет, чтобы те силы, которые стоят на право-консервативных позициях обратились к обществу и высказали свое "нет", поставили заслон. Но пока я не вижу особой угрозы.
Шпаковский: мы предлагаем новую версию отношений с Россией
Что касается взаимоотношений с российскими националистическими группировками, то здесь у нас и внутри Альянса есть споры. И вообще этот вопрос сейчас очень больной для белорусского национализма. Я и мои коллеги в рамках проекта "Цитадель" предлагаем новую версию отношений с Россией. Мы считаем, что какие-то исторические споры, ссоры, безусловно, надо помнить и память предков ценить, но строить на этом современную историю и спорить, чей Смоленск или Брянск, или еще какая-нибудь деревня на границе, — это достаточно недальновидно в современных условиях, когда в мир вступил в период глобального кризиса, как экономического, так и идейно-духовного. Мы считаем русских националистов своими союзниками, побратимами, готовы помогать им в их деятельности, а они нам в нашей.
Но надо очень ясно для себя осознавать разницу между национализмом и шовинизмом. Националист для нас — тот русский человек, который защищает русскую землю, русское государство, стоит на традиционном фундаменте и так далее. Но в то же время он признает нас за равных партнеров, за белорусов, с уважением относится к нашей истории и культуре, как и мы к его.
А шовинист это уже совсем другое. Шовинисты есть и в России, и у нас в Беларуси. Они говорят, что отсутствует белорусский народ, бредят о каких-то литвинах, которые окопались в органах власти. Я даже слышал дикие анекдотические мнения, что белорусский язык выдумали спецслужбы Австро-венгерской империи Габсбургов. Я этих людей даже врагами назвать не могу. Я считаю, что они навсегда отстали во времени, как и белорусские националисты старого типа, пользующиеся багажом знаний, что накопили отцы-основатели БНР и Зенон Позняк. Современный мир их не понимает, и они его не понимают, живут какими-то догмами, бредят о том, чего уже давно нет. У Ильфа и Петрова в романе "Золотой теленок" есть пример монархиста Воробьева, которому и через 15 лет Советской власти все еще снится царь Николай и его восхождение на престол. Это о них.
Шпаковский: нам нужна сильная Россия
Все время, и в годы Империи, и Советского Союза, и Российской Федерации, русский народ фактически на своей земле никогда хозяином не был. И сейчас выбор между Путиным, системной оппозицией и несистемной оппозицией — это выбор между петлей и пулей. Все те люди, кто сейчас представляет несистемную оппозицию, уже у власти были. Что они сделали с Россией — известно: крах промышленности, полное ограбление простого народа, самообогащение. Впоследствии на смену им пришел Путин, но все они из одной команды. Все это ельцинская команда. Этнически русских людей там немного. Поэтому я не вижу там действительно тех сил, которые могут представлять какое-то патриотическое ядро.
Да, там участвуют националисты. Но мотивацию их участия в оранжевых делах я не понимаю. Показательна ситуация была с Максимом Марцинкевичем — Тесаком (бывшим лидером национал-социалистической организации "Формат-18" — Телеграф). Я не являюсь его большим поклонником, хотя считаю, что человек по сравнению с тем, что он представлял собой в 2006 году, когда декларировал какие-то радикальные, гитлеровские идеи, эволюционировал очень сильно. Так вот, Тесак в ходе интернет-голосования о том, кто будет выступать на Болотной площади, занял третье место. Выступить ему не дали, так как посчитали его экстремистом. Зато дали Ксении Собчак. Я не думаю, что народ ее хотел слушать и слышать, так как фигура непопулярная.
Поэтому логику участия националистов в этих событиях я понять не могу. Раскачать эту лодку? Раскачали. Ну и что? Есть ли шанс прийти к власти? Никакого. Сменить шило на мыло, т.е. Путина на оранжевых? Я не вижу смысла, тем более что половина из них уже была в путинской команде: Кудрин (бывший министр финансов Алексей Кудрин — Телеграф), Касьянов (бывший премьер-министр Михаил Касьянов — Телеграф) и другие.
Российские деятели, мыслители, в том числе политической мысли, с которыми я встречался, говорили, что, чтобы на сегодняшний день вынести приговор Путину и навсегда посадить его в тюрьму, можно из головы взять 100 пунктов. Но в то же время сменить Путина или дать ему проиграть — это крах, развал России. В отличие от многих я считаю, что нам это невыгодно. Нам нужна сильная Россия, но та Россия, которая будет уважать наши права. То есть не Имперская Россия, а именно русское государство для русского народа. Если она такой будет, то она будет и по-другому выстраивать свои отношения, в том числе и с союзниками, и с соседями, и с Европой.
Многие из представителей крупного капитала именно и боятся союза России с Европой. И если этот союз состоится, если будут преодолены мифы об азиатах, которые все хотят захватить, про русского медведя, который точит зубы и клыки на свободу европейских народов, тогда наверно будет совсем другая политическая раскладка в Европе, в том числе и для Беларуси.
Беларусь на сегодняшний день, несмотря на все минусы действующей власти, представляет собой достаточно серьезного игрока на европейском пространстве. Наши интересы везде от Латинской Америки до Мьянмы. Показателен был случай, когда в Мьянму недавно приезжала Хиллари Клинтон (госсекретарь США — Телеграф) и фактически одновременно там был Мясникович (премьер-министр Беларуси Михаил Мясникович — Телеграф). Туда не летают деятели из других европейских стран, но мы пытаемся найти свое место, выстроить некую схему. И это достаточно логично, особенно учитывая наше прошлое.
Проблемы у нас начались, когда мы начали заниматься мученичеством, попытками спрятаться в своем национальном палисаднике, когда вместо создания великой империи нашим основным национальным лозунгом стал "дайте нам людьми зваться". Когда наш народ ставил перед собой сверхзадачи, мы сломали хребет крестоносцам (в 1410 году – Телеграф), три раза ходили на Москву (в 1368, 1370 и 1372 годах – Телеграф), освободили украинские земли от монголо-татар на Синих водах (в 1362 году – Телеграф). В результате мы создали великую державу.
Беседовал Максим Гацак
Напоминаем, что ранее гостями нашей рубрики были:
Геннадий Давыдько, актер, режиссер и телеведущий, депутат Палаты представителей третьего и четвертого созывов, бывший генеральный директор Национального академического театра имени Янки Купалы, а ныне председатель Белтелерадиокомпании
Мирослав Лазовский, один из лидеров уже несуществующей военно-патриотической организации "Белый Легион"
Хельмут Фриц Эртель, немецкий ветеран второй мировой войны, который, по его словам, сегодня является убежденным антифашистом и демократом
Владимир Мацкевич, философ, разработчик концепции реформы образования, автор около 50 научных работ, председатель Рады международного консорциума "ЕвроБеларусь"
Игорь Кузнецов, преподаватель, кандидат исторических наук, доцент, исследователь политических репрессий в Беларуси, один из лидеров международного правозащитного общества "Мемориал"
Станислав Богданкевич, экономист, профессор, бывший глава Национального банка Беларуси и почетный председатель Объединенной гражданской партии
Евгений Липкович, блогер, участник "кефирной" и "бензиновой" войн, кандидат в депутаты Минского горсовета
Николай Чергинец, генерал-лейтенант, кандидат юридических наук, бывший начальник угрозыска и управления внутренних дел на транспорте МВД Беларуси, член Совета Республики трех созывов, председатель Союза писателей Беларуси и Совета по нравственности
Виталий Рымашевский, сопредседатель оргкомитета по созданию партии "Белорусская христианская демократия", кандидат в президенты на выборах 2010 года
Алесь Логвинец, неоднократный кандидат в депутаты, советник лидера Движения "За Свабоду" и экс-кандидата в президенты Беларуси Александра Милинкевича
