31-летний белорус Сергей Савельев, ставший известный как белорусский «Сноуден» благодаря публикации видео о пытках и изнасилованиях в российских колониях, в своем первом интервью рассказал о жизни в колонии и после нее, а также о том, как ему удалось вывезти из страны крупнейший архив видеосвидетельств пыток в российских тюрьмах.
Как оказался в российской тюрьме
Сергей Савельев рассказал, что в Россию поехал туда на заработки к знакомым, передает BBC.
«Я как бы знал, что это сомнительные… вещества. Сомнительное занятие, но в то же время меня уверяли, что это еще не в списке запрещенных веществ. Что список обновляется нечасто. Это то, что еще не в списках, надо ловить момент. Но, как оказалось, мне прислали эту посылку, которая была начинена собственно уже запрещенными веществами», — отметил он.
После получения посылки к нему в квартиру в Краснодаре ворвался ОМОН и «оторвались неплохо на мне».
«Избивали весь день в квартире, еще пока шел обыск, выемки. Все эти здоровяки стояли надо мной, там, наступали на голову, возили лицом по полу. То есть развлекались люди так», — сказал Савельев.
За покупку наркотиков с целью дальнейшего сбыта, который не удался, ему присудили девять лет. Примерно через полтора года после задержания белоруса перевели в СИЗО № 1 Саратова.
«В Саратове, как оказалось, не любят тех, кто приезжает из Краснодара, потому что считают, что краснодарские зоны все черные — там все блатуют, вот мы сейчас будем вас «перекрашивать»», — рассказал он.
Пройдя «сквозь строй», Сергей оказался на допросе у начальника отдела безопасности майора Плугина. За ответы, которые тому не нравились, его начинали бить.
«Мне кажется, они ничего не хотят узнавать. Это просто происходит такая ломка — типа ты пойми, куда ты приехал, будь поспокойнее, потише», — заявил Сергей.
Как стал работать с видео
В начале 2016 года белорус, заболев, попал в ОТБ-1 (областную туберкулезную больницу), о которой ходили слухи, «что там происходят какие-то прямо страшные вещи, там прямо ломают людей», «что там ни фига не лечат» и «на людях врачи ставят опыты». Там с ним ничего не происходило, но он пригодился как «человек, который хотя бы на уровне пользователя владеет компьютером и печатает быстро и грамотно».
В его обязанности входило в том числе сбрасывать на компьютер информацию с видеорегистраторов сотрудников, ее «систематизировать, как-то просматривать».
«Я около двух лет этим занимался — то есть с архивами я уже работал, но с обычными, простыми. Все это время ко мне, естественно, присматривались, за мной был контроль, постоянно наблюдали», — сказал белорус.
Но потом ему попались и видео с пытками. Сергей признается, что сам через такое не проходил.
«Когда происходят такие видеосъемки, это ведь подготавливается заранее — это ведь не делает сотрудник. Это делают специально обученные люди из числа осужденных. Подготавливается это мероприятие, человека помещают в камеру, где нет стационарных средств видеонаблюдения.
Кто-то из числа осужденных, доверенных лиц приходит за видеорегистратором для этого каким-нибудь. Исправным, хорошим, чтобы со звуком, картинкой было нормально. Чтобы заряжен был полностью.
То есть это такое спецмероприятие, не бывает такого, что я просматриваю видеоархив и вижу, как сотрудник контролирует службу в храме, а после этого начинается… Извини… Что-то ненормальное», — рассказал белорус.
Придумать план
Сергей признался, что какое-то время просто смотрел эти видео и «не знал, как на это реагировать». «Понадобилось некоторое время, чтобы как-то это переварить».
«Уже по прошествии некоторого времени я подумал, что я буду это собирать, еще не зная, для чего. То есть еще четкого плана действий не было. Я еще тогда не думал, что я все это сейчас буду копить, а через три года я возьму и сделаю что-то. Нет. Пока буду складывать.
Потому что оно не должно было храниться — на это были конкретные указания. Раз есть видеозапись, мероприятия проведены — все, удаляй.
То есть хранить это не нужно было — за редким исключением, когда [говорили]: скопируй на флешку, и начальник отдела с этой флешкой куда-то потом уходит — к вышестоящему руководству или, может, куда-то в управление», — сказал белорус.
По его мнению, «бывали мероприятия, которые были заказаны сверху, и им нужны были подтверждения, что мероприятия действительно проведены». Но могли быть «просто какие-то воспитательные мероприятия, скажем, человек плохо себя вел, много жаловался, например, — правозащитникам, адвокатам, в прокуратуру или еще куда-то». «Или действительно отказывался выполнять требования администрации, не хотел соблюдать распорядок дня».
«Бывали случаи, когда это могли быть какие-то заказные действия. Для чего? Не знаю, с целью выбывания показаний, с целью вымогательства — тут могло быть все, что угодно. С какой целью можно оказывать давление на человека? Да с любой. Каковы могут быть причины и мотивы у людей, которые это заказывают? Тут можно только гадать», — заявил Сергей.
План созрел окончательно в 2019 году. Узнав о руководителе проекта «Гулагу.нет» Владимире Осечкине, белорус решил обратиться к нему.
«Главное было — все хорошо прятать. Скажем так, не просто завернуть в пакет, положить в землю, а сверху положить камень, но еще и вырастить сверху дерево — так, чтобы совсем никто не догадался. Примерно настолько все было многослойно упаковано», — сообщил Сергей.
Будучи же знакомым с режимом колонии и людьми, которые там работают, он смог вынесли все записи.
Как бежал в Париж
Уже по выходу из колонии Сергея задержали 24 сентября 2021 года в российском аэропорту Пулково на стойке регистрации, когда он собирался лететь к друзьям в Новосибирск. Его обыскали в поисках носителей информации, а не найдя их, отвели в отдельное помещение для допроса.
Там белорусу заявили, что силовики знают о том, что он сливал информацию о пытках лидеру правозащитной организации «Гулагу.нет» Владимиру Осечкину.
«Они мне сразу поставили перед фактом. Тебе, мол, сидеть в любом случае сейчас. За то, что ты делал, ты сядешь. И с учетом того, что ты делал, ты распространил информацию про ФСИН компрометирующую, тебя там убьют. Или со шконки упадешь со второго яруса, или в камере повесишься. Найдут тебя повешенным. Перед этим ты все нам расскажешь, а когда уже будет не надо, то… То есть эта угроза вполне реальна, такое очень часто происходит на самом деле», — сказал белорус.
Первоначально Савельеву сказали, что опрашивают его в качестве свидетеля. В случае сотрудничества обещали до четырех лет колонии за «разглашение государственной тайны», если нет – до 20 лет за шпионаж. Угрожали задержать в любой стране СНГ, если Сергей попытается бежать. Когда он подписал какие-то документы и обязательство явки, его отпустили в Новосибирск.
Пока белорус в Новосибирске, ему сказали купить билет на Минск с пересадкой в Домодедово, где его собирались вновь опросить. Сергей купил билет, но пересадкой в Домодедово не воспользовался. Благодаря отсутствию таможенного контроля на внутренних рейсах, он покинул аэропорт и поехал на ближайший автовокзал, где на частной маршрутке поехал в Беларусь.
В Беларуси Савельев провел около суток и вылетел в Стамбул. Из-за отсутствия шенгенской визы из Турции белорус отправился в Тунис, где шесть дней провел на карантине. Оттуда, узнав о возможностях безвизового прилета во Францию, он прилетел в аэропорт Шарля де Голля в Париже, где и попросил о политическом убежище.
