Новогодний вишлист. Чего я жду от спортивного мира

1. Больших футбольных турниров в действительно интересных местах.

Видимо, как и вы, я тоже не поеду в Бразилию, потому что это в разных аспектах сложно и, главное, очень дорого (читающим меня инвестбанкирам, газовым гигантам и сотрудникам государственных СМИ разрешается в этом месте снисходительно хмыкнуть). Помню, как мечтал об этом несколько лет назад: все-таки главный в мире футбол в самой футбольной стране— это невероятно заманчиво и из этого могло бы получиться приключение всей жизни. Каипиринья и мокека в Куябе, вида бонита.

Но не получилось, что поделаешь— в конце концов, планы меняются, в школе я всерьез хотел уехать после университета в Новую Зеландию, а сейчас даже не помню, почему. Что же ждет нас дальше? Для начала, Евро-2016 во Франции. Не знаю, любите ли вы французов, но они вас, скорее всего, не любят. Потом ЧМ-2018— думаю, это окажется интересно, но вряд ли станет настоящим приключением. Затем идет страшный монстр Евро-2020, который планируют проводить во всех городах Европы сразу, от Дублина до Баку, Еревана и Астаны (окончательный список пока неизвестен, но логистика уже смущает). Потом нас поджидает Катар, который вряд ли радует кого-то, кто не получил взятку от шейха.

А потом мне будет уже за сорок, и я вообще не знаю, что тогда будет со мной, миром и футболом. По крайней мере, я планирую быть молод и бодр— но ФИФА и УЕФА должны постараться и найти какую-то действительно захватывающую страну (скорее всего, это снова будет Америка или Африка). Ну и квыбору городов для Евро-2020тоже стоит отнестись внимательно. Мой вариант для Деда Мороза примерно такой:

— финал в Бильбао;

— 12 других городов: Рим, Милан, Лиссабон, Порту, Санкт-Петербург, Донецк, Глазго, Дублин, Лондон, Мюнхен, Стамбул, Иерусалим.

2. Видеоповторов в футболе.

Даже если ФИФА однажды решит расставить помощников судьи через каждые десять метров по периметру поля, это не решит главной проблемы— тренерского нытья. Она мне кажется куда более значимой, чем пара полуминутных перерывов в матче, тем более что рекламодатели давно о них мечтают. По стадиону можно зачитать даже, что спонсор Высшей Футбольной Справедливости— Газпромпромгаз или там Брунейские авиалинии. Все, что угодно, лишь бы точно знать, действительно ли был гол, пенальти или офсайд.

Разумеется, хорошо работающую схему придется продумывать и тщательно тестировать, но это вполне решаемая задача— и ничего страшного, если она подойдет только для серьезных турниров. Нам мешают только старость и косность ФИФА, которую принято обозначать словом “традиции” – как выразился бы Нассим Талеб, традиции-шмадиции. Я тоже люблю, чтобы все в спорте было как при бабушке, но видеть постоянно ноющих и обвиняющих всех вокруг взрослых мужчин— очень плохая ролевая модель для детей, давайте признаем это наконец. Это даже хуже, чем симуляция; симуляция— это хитрость и искусство, тренерское нытье же ничему не служит и не делает ничего лучше.

Нет уж, судья должен вершить суд максимально справедливо, используя для этого все возможности, а взрослые мужики-тренеры должны принимать вину и объяснять, что сделают, чтобы стало лучше. Как учил меня говорить папа в таких ситуация: “был неправ, исправлюсь”. Футбол— игра сложная; тренер не всегда понимает, что он вообще тут делает, не говоря уже о связи его решений с результатом. Люди слабы и несовершенны, пусть у них будет меньше возможностей вести себя стыдно.

3б. Кстати, с послематчевыми пресс-конференциями тоже надо что-то делать. И с предматчевыми. Это тоже традиции, и тоже не самые удачные— стоит экспериментировать с форматом, потому что терять особенно нечего. Как верно заметил Константин Генич, тренерыдолжны уметь разговаривать, но на практике это не всегда так— и в наших интересах извлечь из них не только то, что нужно им (обычно, если это не Моуринью и не острослов из предпоследней команды лиги, то тренерам хочется лишь поскорее уйти), но и хоть что-то интересное. Можно разрешить тренерам приходить всей скамейкой, чтобы они чувствовали себя уверенно, можно заставить их пройти курсы публичных выступлений— короче, Дед Мороз, удиви меня. Вдруг у нас даже появится первый футбольный эксперт, которого действительно интересно будет слушать.

3. Увидеть живого ЛеБрона в игре.

Даже в детстве у меня не было особенных кумиров— были команды, которые нравились, но игроков, на кого хотелось бы посмотреть— совсем не много. Примерно половину из них я увидел в матче “Локомотив”-”Милан” в 2003-м, очень крутым примерно тогда же в жизни оказался запомнившийся мне по ЧМ Хасан Шаш, совсем не впечатлил в матче сборной Райан Гиггз, а ленивого Тотти в этом феврале я не с первого раза вообще заметил на поле. Зидан уже закончил, нового пока не предвидится (хотя интересно, что в итоге получится из Неймара, когда он повзрослеет).

Но, к счастью, в мире существует не только футбол, где любой игрок может в любом матче раствориться на поле, не только хоккей, где на площадке две трети времени нет Овечкина, но и баскетбол— вид спорта, в котором личная харизма раскрывается в полной мере, а звезды обязательно сделают за матч хотя бы десяток заметных действий.

Можете считать меня малайским глором, для которого прибытие “Манчестер Сити” в предсезонке становится событием жизни (wait… oh), но мне очень хочется увидеть Леброна в любой игре до того, как он закончит (возможно, это будет первый баскетбольный матч, на который я попаду). Оценить, действительно ли он похож на гиену, посмотреть, как крутятся шестеренки в его голове, когда он решает, какую атаку провести. Было бы круто, чтобы это случилось в каком-нибудь имеющим значение матче— но, в конце концов, даже у Деда Мороза есть свои ограничения.

4. Побольше драфтов, лимитов и потолков зарплат.

Тексты о футболе, как правило, самые скучные, потому что в футболе мало что происходит, помимо собственно матчей (которые бывают редко и в которых тоже не то чтобы много событий). Есть трансферные слухи, есть недовольные президенты и тренеры— любое событие выжимается досуха сотней способов, но мозг современного человека, впитавший в себя сложность компьютерных игр и изощренность сериалов, просит чего-то еще для внутреннего пережевывания.

В некоторых видах спорта это решается за счет усложнения законов, по которым формируются команды. Как прекрасны тексты, где обсуждаются обмены в НБА— это та самая аналитика, которая наполняет сердце ощущением осмысленности вселенной. Как интересно предполагать, куда отправятся юные российские хоккеисты. Как замечателен сам институт драфта, который заранее создает игроку историю его карьеры— формирует ожидания, позволяет сравнивать; драфт демонстрирует нам логику спортивных менеджеров и позволяет заранее узнать что-то о новичках.

А в футболе есть только жеребьевки, совершенно случайные, и таблицы коэффициентов и рейтингов, сухие и скучные. Такая примерно в итоге получается и аналитика. В общем, если кто-то придумает способ сделать футбол сложнее, всем станет гораздо интереснее.

5. Новой официальной футбольной статистики.

Есть конечно, и другой способ добиться того же эффекта. Опыт других лиг подсказывает— у вида спорта появляется язык, когда в нем появляется осмысленная статистика. Футбольная статистика примитивна— по сути, это только голы, карточки и сыгранные минуты. Нет даже общепринятного понимания голевой передачи, не говоря уже обо всем остальном, что пытаются посчитать отдельные федерации и поставщики.

В итоге мы с трудом понимаем, чем один игрок отличается от другого, и вынуждены пользоваться метафорами вместо цифр. Позиция и манера игрока в баскетболе более-менее ясны по протоколу, футболисты отличаются только тем, что забивают и не забивают. Надеюсь, поставщики статистики однажды убедят лиги, что с подробной и общепринятой статистикой все станет лучше— а также смогут наконец определиться с тем, какие параметры действительно хоть что-то демонстрируют и объясняют.

6. Подписей под игроками в трансляциях.

Вам тоже кажется, что это было бы круто, особенно в хоккее и футболе, или это мои личные гик-фантазии? Не обязательно подписывать фамилии все время— в конце концов, хороший комментатор умеет узнавать игроков по форме ушей и охотно озвучивает, у кого мяч или шайба. Но часто это было бы очень удобно (особенно если комментатор начал пересказ Википедии или блога “Трибуны”). Да и вообще, очень многие вещи, которые можно делать автоматически, стоит делать автоматически.

Плюс есть есть еще и следующий аспект:

7. Больше ambient-спорта.

У меня давно уже не получается целенаправленно смотреть спортивные игры— максимум матч в неделю, и то не всегда. Выходные— это отличное время, чтобы отдохнуть или поработать; и то, и другое редко сочетается с телевизором.

Но при этом я постоянно что-то где-то понемногу смотрю— меньше, чем когда не пропускал матчей “Москвы”, но мое мнение об игре Эдгараса Чеснаускиса и Дмитрия Годунка давно перестало быть востребованным. Только вчера, скажем, посмотрел половину матча “Спортинг” - ”Порту” в рыбном ресторане с комментариями местных пятидесятилетних болельщиков. Футбол в заведениях— отличная вещь: кто-то приходит туда ради него, кто-то просто смотрит в экран, если в общении возникла пауза.

В целом, спорт постоянно воспринимается не полностью— фрагментами, подборками, урывками. Иногда не слышно звука, иногда не видно картинку, иногда поднимаешь голову из-за компьютера, только если комментатор повышает голос (я ведь не один так делаю, правда же?) Матч может быть включен на дальнем телевизоре в большой комнате офиса, его можно случайно увидеть в витрине магазина, подсмотреть на телефоне редактора Прокофьева, он распадается на гифки, картинки, атомы статусов.

В этом нет ничего страшного, разумеется. Сама спортивная культура никуда не исчезает— ее в итоге становится даже больше; меняется лишь способ ее восприятия и организации. Чем больше будет спорта вокруг в самых разных формах и чем больше вещатели будут думать о тех, кто воспринимает их продукт самым неожиданным способом, тем лично мне будет интереснее.

8. Нестыдного и не узкоспециального писателя, который мог бы писать о футболе.

Почему-то некоторые виды спорта значительно литературнее других. Достаточно одной только повести Стивена Кинга “Девочка, которая любилаТома Гордона”, чтобы бейсбол занял свое место в литературе. Разумеется, это не единственный пример, чуть ли не в каждой книге Кинга есть что-нибудь такое— вроде мальчика, у которого была перчатка с подписьюДжима Тома.

При этом лучшая из известных мне книг, в которой футбола достаточно много— это, видимо, “Вратарь республики” Кассиля (вряд ли я нашел бы в себе силы ее перечитать, впрочем). О, где же тот автор, который напишет книгу “Девочка, которая любила Динияра Билялетдинова”. Книга не обязательно должна быть целиком о футболе (это как раз совсем не то) – просто спорт должен быть в ней осмысленной, полноценной частью жизни. И дай этому автору бог первого в мире режиссера, который сможет сделать из этого нестыдный футбольный фильм.

9. Нового спортивного автора.

Ладно, я вообще не уверен, что миру так уж нужны новые писатели— без российских я пока что живу в целом неплохо. Но я хочу хотя бы одного нового автора длинных текстов о спорте, вызывающих холодок по спине, мурашки и прочие спецэффекты.

У меня была идея выкрасть автора Баунова и долгими, мучительными пытками (включающими в себя чтение наизусть Кодекса чести и пересмотр лучших моментов игры Игоря Стрелкова) заставить его писать о футболе так же свежо, как об общественно-политических вещах— с тем же объемом здравого смысла, знания и желания понять, а не подобрать штамп. Но раз уж сейчас Новый год, обойдемся без пыток. Я просто буду надеяться на лучшее— в том числе на то, что кто-то из наших авторов сумеет выйти на новый, неожиданный уровень, как уже несколько раз происходило.

10. Добра, достоинства и чувства юмора.

Нет, конечно, этого я хочу не от спорта. Спорт должен остаться заповедником для подлости, трэштока и ударов исподтишка. Там, где играют всерьез за большие деньги и не все одинаково талантливы, иначе просто не получится.

Но если ставки не так высоки, зачем вести себя стыдно, если можно этого не делать, правда же? В мире и так слишком много бессмысленной агрессии, никому не приносящей ни радости, ни пользы, и слишком мало даже не столько понимания, сколько признания права других на существование. Давайте меньше обижаться и оскорбляться, давайте откажемся от звериной серьезности и признаем наше общее несовершенство.

С Новым годом, в общем. Будьте добрее, и пусть все ваши пожелания исполнятся, чего бы они ни касались.